Мода может смело называться самой подвижной и гибкой сферой искусства: ее направления изменяются любые 10 лет (если не почаще). Но более конструктивным и нежданным поворотом в fashion-промышленности историки считают колоритное десятилетие 60-х. Вчера вы носили сдержанные и женственные костюмчики А-силуэта, а сейчас смело облачаетесь в трапециевидные платья-мини раскраски «вырви глаз». Престижный надлом, который привел к настоящим конфликтам старшего и подрастающего поколений, подарил нам талантливейших дизайнеров века.
Все в этом мире преходящее и циклическое. Эти философские размышления о том, как устроен мир, можно переложить и на fashion-индустрию. Чудилось бы, новаторская эпоха, насыщенные 10 лет, в которые население земли в первый раз повстречалось с роботизацией и космосом, не отыщет параллелей в прошедшем. И все таки сейчас мы с уверенностью можем сказать, что swing sixty, неподражаемые и неповторимые, вдохновлялись таковыми же неподражаемыми двадцатыми годами — это видно по крою дамского платьица, использованию отдельных аксессуаров и частей декора готовых нарядов, ну и в целом эти два поколения, разбитые практически половиной века, кажутся близкими друг дружке по атмосфере и духу.
Просто космос!
И все таки при всей схожести различия видны невооруженным глазом. Перемены, с которыми столкнулось общество сначала 60-х, перевернули человеческое сознание. До этого всего огромное воздействие на все сферы нашей деятельности оказало покорение вселенной. Когда сделалось понятно, что бескрайние просторы Вселенной могут быть покорены, воображение ученых, режиссеров и, естественно, дизайнеров разыгралось с неслыханной силой. Мечты о инопланетных цивилизациях породили массивное движение футуризма: в киноиндустрии оно вылилось в возникновение артхауса, а подий захватили странноватые, иногда пугающие и уж буквально не похожие на традиционные дамские силуэты костюмчики. Большие плечи, мощные воротники-стойки, сапоги-ботфорты, выполненные не из обычных льна, хлопка, шелка либо бархата, но из вискозы, винила и даже фольгированных тканей, превратили показы в галлактические парады. Новейший стиль воспевали Пако Рабан и Эльза Скиапарелли, Кристобаль Баленсиага интенсивно употреблял новейшие материалы, снискав гигантскую популярность посреди молодежи. Пьер Карден презентовал коллекцию «Эпоха Вселенной». Словом, синтетика сразила мастеров моды, которые в едином порыве начали ликвидирование знаков и форм традиционной женственности. Помните образы безупречных домохозяек в осторожных платьицах и накрахмаленных передниках? Сейчас эти домохозяйки переживали (и часто весьма болезненно) слом системы: заместо хорошо скроенных юбок клеш и сидячих по фигуре сдержанных блуз им предлагалось облачиться в платья-халатики с безрассудными принтами. Не много того, пуританская и весьма комфортная длина миди быстро теряла свои позиции, уступая пространство смелой мини. И сейчас мы буквально знаем, кого стоит благодарить за это нововведение.
Создателем сексапильной юбки, чей подол лихо открывал колени и основную часть ноги, была Мари Куант, английский дизайнер и просто дерзкая дама, разделявшая идеи сексапильной революции и набиравшего обороты феминизма. Конкретно она произнесла сакраментальную фразу: «Неплохой вкус — погибель, вульгарность — жизнь!» Мини с радостью начал создавать и тиражировать и дизайнер Андре Курреж, и вот уже молодые девицы вышагивали по улицам крупных городов в шокирующих собственной откровенностью нарядах, а их мамы, те же «отчаянные домохозяйки», хватались за головы.
Совершенно, традиционный конфликт отцов и малышей, имеющий пространство в любом поколении, обрел в шестидесятые новейшие смыслы. Предки, воспитанные в традициях целомудренности и сдержанности, не могли смириться с тем, что в жизнь их малышей практически ворвался секс — и речь не столько о естественных влечениях, сколько о их нарочитой демонстрации. Крайним оплотом женственности старенького эталона была Жаклин Кеннеди. Она профессионально соединяла социально одобряемые костюмы-двойки, но употребляла уже современный геометрический крой, широкополые шляпки поменяла на остромодные «пилюли» и береты. Но как досадно бы это не звучало, Джеки недолго влияла на разумы подрастающего поколения — опосля убийства ее жена, президента Кеннеди, она закончила появляться публично практически на 10 лет, а ролевой моделью для юных особ стала знаменитая Лесли Хорнби, популярная всему миру как Твигги.
Тоненькая, как тросточка, с конструктивно недлинной для тех пор стрижкой, она поменяла представление дизайнеров о том, какой обязана быть безупречная манекенщица. Твигги была похожа на изможденного, не сформировавшегося до конца ребенка: узенькие ноги, острые плечи, маленькая грудь, худенькое лицо с большущими очами… Она стала эталоном новейшей женственности, положив начало не совершенно здоровому желанию девченок биться с «излишним» весом. На Твигги непревзойденно смотрелись платья-трапеции, так именуемые бэбидолл-дресс: недлинные, похожие на сарафанчики, создающие образ современной Лолиты. Также она сделала пользующимися популярностью безрукавки с высочайшим воротом, лаконичные платьица с рукавом три четверти и платья-футляры.
Очередной иконой стиля 60-х стала, вроде бы сейчас произнесли, светская львица, муза знаменитого Энди Уорхола, красотка Эди Седжвик. Она походила на Твигги как родная сестра, но заместо карьеры модели избрала удел пользующейся популярностью тусовщицы. Седжвик любила так именуемые гоу-гоу-бутс — сапоги, сделанные специально для танцев. Комфортные, на устойчивом каблуке, они отлично сочетались с мини-платьицами, новенькими штанами капри и джинсами скинни и давали возможность собственной владелице развлекаться всю ночь.
Но не всех завлекал образ девочки-нимфетки, фактически бесполого эфирного существа. Посреди моделей конкурентнсть Твигги составила германская манекенщица Верушка, которая не только лишь блестела на подие, олицетворяя собой странноватое сочетание жественности и андрогинности, да и снялась в культовом кинофильме «Фотоувеличение» итальянского мастера Микеланджело Антониони. Тогда же переживала расцвет собственной карьеры и Элизабет Тейлор. К шестидесятым тридцатилетняя актриса уже носила звание царицы Голливуда, 4-ый раз выходила замуж и побуждала дизайнеров своим небезупречным, но таковым известным стилем. Тотал-лук в леопарде, белоснежные брючные костюмчики и, естественно же, ежедневный мейкап со стрелками из картины «Клеопатры» сделали Тейлор специфичной иконой эры.
Естественно, недозволено обойти вниманием и эмоциональность и сексуальность французской звезды Брижит Бардо, которая стала реальным секс-эмблемой 60-х. Она была не похожа ни на одну из актрис огромного кино — в Бардо сочетались так ценимая ранимость юности, зрелая томность и умопомрачительная непосредственность. В отличие от собственных героинь, Брижит была весьма застенчивой, переживала из-за собственной наружности, но при всем этом воспользовалась большой популярностью у обратного пола. Актриса носила расслабленные блузки с жилетками, недлинные юбки, ботфорты, небережно зачесывала свои длинноватые белокурые волосы в высочайший растрепанный пучок либо легендарную «бабетту». Эта укладка встала в ряд традиционных и до сего времени обожаема обилием дам. Вообщем, о прическах стоит поведать раздельно.
Все выше и выше
Сексапильная революция, о которой мы уже упоминали, сказалась не только лишь на том, как стали смотреться ежедневные костюмчики (вспомянуть хотя бы брючный костюмчик Ветла Сен-Лорана для Катрин Денев, сделавшего его основным революционером престижного мира), да и на стрижках. В прошедшее уходили сложные укладки локон к локону, голливудские распущенные волосы не выдерживали конкуренции с той же «бабеттой», для сотворения которой требовалось только высоко поднять копну, скрутить ее в беспритязательный узел и выпустить пару игривых прядей. Но даже она уступала творениям стилиста Видал Сассуна. Канонические стрижки Твигги, Мии Фэрроу и остальных звезд — его рук дело. Его подход к женской укладке был бескомпромиссным: никаких «старушечьих гнезд» и «пчелиных ульев», как называл юный и дерзкий мастер прически тех пор, лишь свежайший срез, лишь незапятнанная геометрия! «Шанель причесок», так звали в престижных кругах Сассуна, длительное время сотрудничал с Мари Куант. Работая с создательницей мини-юбок, он предупредил, что будет управляться ее же принципом — отрезать все избыточное. Так на подий вышли модели с по-мальчишески резкими контурами на маленьких бобах и игривыми пикси. Известный парикмахер разработал целую философию работы с волосами, придумав слоган wash-n-go (практически «вымыл и начал двигаться»). Это существенно облегчило дамам постоянный уход: им не требовались ни тонны лака, ни помощь стилистов, только шампунь и расческа. Стрижки Сассуна смотрелись несравненно.
Геометрическое каре, которое прославило маэстро, непревзойденно смешивалось с общим трендом — дизайнеры практически сходили с мозга по квадратам, треугольникам, овалам и кругам. Складываясь в абстрактные картины, привораживающая геометрия украшала весь гардероб, как дамский, так и мужской. В особенности преуспел в тиражировании футуристических принтов Эмилио Пуччи.
Особенным шиком числилось носить каре от Сассуна, высочайшие ботфорты и платье-трапецию, сшитое, к примеру, из винила. Из блестящего материала непревзойденно смотрелись и штаны (поближе к концу 60-х годов в моду начали заходить клеши), и пальто. Завершался образ четкими темными стрелками и темными же ресничками. Конкретно тогда стал в ходу эффект «паучьих лапок», когда стилист щедро, слой за слоем накладывал густую тушь. И никакой помады! В последнем случае разрешалось припудрить губки светлым тоном, чтоб они не отвлекали внимание от красивого мейкапа глаз.
Звуки музыки
Кино-, арт- и музыкальная промышленность также отражали настроения свингующего поколения. Режиссеры увлеклись артхаусом, Франция подарила миру «новейшую волну», а Энди Уорхол и Рой Лихтенштейн сделали поп-арт новеньким видом современного искусства. Совершенно, калоритные, контрастные, мультяшные изображения, взятые со страничек комиксов и приспособленные к настоящей жизни, — вон она, самая четкая иллюстрация тех пор. Цветные колготки стали основным дополнением к хоть какому, даже самому серьезному виду, и дамы и впрямь выглядели как героини любимого чтива подростков.
В музыкальном мире тем временем развивается и набирает обороты рок-движение. Главными певцами эры стают Rolling Stones с их харизматичным фаворитом Миком Джаггером. Уж вот кто не смущался выходить на сцену в рубашках в большой горох, узеньких скинни и большущих виниловых башмаках! Держат свои позиции и The Beatles, начинают всходить к пику славы Джимми Хендрикс и сумрачный Джим Моррисон со собственной командой The Doors, завоевывает поклонников Боб Дилан. Стараниями Нэнси Синатры становится везде пользующимся популярностью джаз. Рок стремительно перебегает в разряд чуток ли не классики, а потом равномерно дает пальму первенства психоделическим группам. Pink Floyd начинают свою карьеру посреди десяилетия, Led Zeppelin и Deep Purple поближе к его концу, но свою мировую славу и армии поклонников они завоюют чуток позднее. Стартуют семидесятые.
Времена галлактической экспансии, отказа от былых ролевых моделей, смена канонов женской красы — поколение тех, кто вырос под воздействием сексапильной революции и феминизма, осталось в памяти творцов моды и до сего времени побуждает их на подвиги. Марк Джейкобс чуток ли не любой год признается в любви своим «учителям» Пьеру Кардену и Ветлу Сен-Лорану, Prada и Fendi с завидным упорством выпускают коллекции, как будто переносящие нас на полста лет вспять. Louis Vuitton который сезон эксплуатирует и силуэты, и принты «галлактической эпохи», равно как и Balenciaga с Moschino.
Точные полосы, абстрактная геометрия, необыкновенные материалы крепко вошли в мастерские кутюрье и не собираются их покидать. Что уж гласить про мини и ботфорты, без которых не представляет собственный гардероб ни одна современная женщина! Благодаря переосмыслению наследства 60-х мы опять и опять можем ворачиваться в ту славную эру, когда человек обосновал, что способен покорить не только лишь земное, да и межгалактическое место. Ну что, поехали?
Источник: