Элизабет Мосс: «Наступит время, и я с радостью стану супругой и мамой»

История Элизабет Моcc совсем не похожа на судьбу ее героинь. Ни смиренной Пегги из «Безумцев», преобразовавшейся в акулу маркетингового бизнеса, ни рабыне Джун из уже ставшего культовым «Рассказа служанки» не подфартило так, как данной нам царице современного телевидения. Сейчас на счету Мосс несколько популярных премий, в числе которых «Эмми» и «Золотой глобус».

— Элизабет, я смотрю на твою фильмографию и понимаю, что ты весьма кропотливо выбираешь свои роли. Любая из их оказывается резонансной, любой твой персонаж — воплощение человека-­эры…

— Я и сама смотрю на собственный послужной перечень и удивляюсь. (Смеется.) Дело в том, что все это складывалось как-­то само, по счастливой случайности. Я, естественно, человек идеологический, но пришла к этому пониманию конкретно благодаря собственной работе над видами, а не напротив. Если б не подфартило с самого начала, я бы игралась милашек из {романтических} комедий. Ты лишь не усвой меня некорректно, я обожаю ромкомы, это совершенно мой возлюбленный жанр. Да, мой вкус прямо противоречит моей проф деятельности. Но выходит, что как актриса я вправду сильна в триллерах, соц драмах, актуальных телесериалах, таковых как «Рассказ служанки».

— Ты говоришь, что твои роли воздействовали на твое, так сказать, штатское становление. Как это случилось?

— Тяжело пару лет попорядку играться Джун и не стать феминисткой, понимаешь, о чем я? До знакомства с книжкой Маргарет Эствуд (по роману писательницы и снимался «Рассказ служанки». — Прим. авт.) я и не думала о том, что дамы в нашем обществе как-­то ущемлены либо могут быть ущемлены. Я не опровергала этого, просто проходила мимо вопросца, потому что он не касался меня. Но когда началась работа, я больше погружалась в тему…

Элизабет Мосс в телесериале "Рассказ служанки"Фото: кадр из телесериала

— Другими словами для тебя кажется, что показанное в «Рассказе» на теоретическом уровне может быть?

— Естественно, мы имеем дело с гиперболой, с художественным преувеличением. Но если б у режиссера не было оснований, это преувеличение было бы забавным, неосуществимым, понимаешь? Не было бы у телесериала таковых отзывов, такового отклика, если б мы все не ощущали: за сиим что-­другими словами. И все таки, думаю, мы имеем дело конкретно с иносказанием.

— Хотя уже на данный момент почти все штатские активисты воспринимают посыл телесериала довольно прямо, выходят на протесты в бардовых плащах и белоснежных чепцах…

— Я осознаю, что моя работа в этом шоу вправду влияет на действительность, но сама живу в другой действительности. Мне подфартило: я не сталкивалась ни с выраженной дискриминацией, ни с домогательствами. Поэтому вначале мне было незначительно неясно, как конкретно я обязана играться Джун. А ведь на тот момент у меня за плечами было больше 20 5 лет съемок!

— К слову, о опыте: он вправду впечатляет! Как вышло так, что ты избрала профессию актрисы?

— Ты знаешь, я росла в семье музыкантов, поэтому вся эта творческая среда была мне близка с самого юношества. Мастерски занималась танцами, желала стать танцовщицей и даже переехала в Нью-­Йорк, чтоб обучаться на танцовщицу. А позже сообразила, сколько трудов мне будет стоить фуррор. Раз в день стоять у станка, выкладываться, соблюдать диету, изводить себя… Словом, здорово, что уже в молодости я призналась сама для себя, что это не для меня. К актерству же я постоянно относилась как к шуточке, совсем несерьезно, не то что к балетному будущему. Мне думалось так: «Что томного в том, чтоб строить из себя кого-­то перед камерой? Куда легче, чем гнуть спину у станка!» Эти мысли и привели меня в профессию. Поэтому на данный момент, когда меня именуют царицой телевидения, я не могу избавиться от комплекса самозванца. Знаешь эти чувства, да? Когда все тебя хвалят, а ты не можешь отвертеться от мысли, как будто не заслужил всех этих слов.

— Но ты же сама гласила о собственном опыте. Фуррор пришел к для тебя далековато не сходу, и мне кажется, что ты уже издавна сообразила, как трудно по сути быть удачным актером…

— Я не воспринимаю собственный путь к успеху как дорогу через тернии к звездам. Естественно, в какой-­то момент я поразмыслила, что, может, стоило избрать балет. (Смеется.) Сообразила, что не все так просто, что ухмылка перед камерой — далековато не все, из что состоит моя профессия. Но я не могу сказать, что дохнула, расшибалась в лепешку, чтоб иметь то, что имею.

Самым сложным периодом в моей карьере был просвет времени меж 20 и 30 годами. Тогда же случились и «Безумцы». Конкретно тогда я поняла, что стала актрисой: все серьезно, по-­взрослому, и это моя работа. Но кажется, как будто фуррор и все, что к нему прилагается, пришли ко мне как будто случаем. Я никогда не желала о этом.

— А о чем ты желала?

— На данный момент я прозвучу феноминально. (Улыбается.) Мне постоянно хотелось быть царицой драматического кино. Нет-­нет, повторюсь, речь не о успехе, о нем мне никогда не грезилось. Я лицезрела себя признанной проф обществом, кем-­то вроде Измерял Стрип, понимаешь?

— Если честно, не весьма. Ты же «царица телевидения»! Ты звезда самого напряженного драматического телесериала современности. Что не так?

— Кажется, это именуется обманом ожиданий. Я не разочарована, но в собственных мечтах — тех, где я Измерял Стрип, — все по другому.

— Что — все?

— Я порядком утомилась, достигая того, о чем желала. Я как малая девченка тут. В фантазиях не было ничего про работу, понимаешь? Боже, я, обязано быть, кажусь для тебя лентяйкой, правильно?

— Быстрее настоящей дамой.

— Действительность, да! Вот что никогда не обязано быть в вашей мечте, запомните мои слова. Но тем не наименее, если кто-­то спросит у меня, как достигнуть цели, я отвечу что-­то вроде: «Работай, детка, упорство и труд сделают тебя посильнее всех!» Но мне самой нелегко следовать призыву. Есть люди, которые сделаны для того, чтоб повсевременно что-­то созодать, они активны, не могут посиживать складя руки. Я же иная, и мне вправду приходится преодолевать себя. Но зато этот метод вправду работает: я расту над собой. Думаю, весь вопросец как раз в преодолении.

— Если судить по количеству проектов, в каких ты воспринимала роль, ты уже не попросту стала наилучшей версией себя, а перевоплотился просто-таки в безупречного человека. Ты же снималась в телесериалах фактически без остановки, начала покорять полный метр, блестела в интерпретации «Человека-­невидимки». К слову, расскажешь о данной нам экранизации?

— О, да! Я была весьма рада принять роль в этом кинофильме. Сценарий меня просто сразил: традиционная история Уэллса перенесена в наши реалии. Вышел реальный триллер, который ведает о абьюзинге и его основных методах.

— Нежданное чтение романа…

— Я втюрилась в эту задумку! Мне кажется, мы все еще недостаточно говорим о том, что происходит в парах за закрытыми дверями. Осуждаем насильников и убийц, что естественно, но не обращаем внимания, что часто связываем с ними свою жизнь. Я, естественно, про психологическое насилие. Когда мы работали над «Человеком-­невидимкой», я невольно ловила себя на том, что провожу параллели меж нашей картиной и фильмом «Газовый свет». Ты же знаешь, что термин «газлайтинг» — конкретно оттуда? Мою героиню лишает рассудка ее прошлый компаньон: методично, безжалостно, преднамеренно. Она начинает колебаться внутри себя, но находит силы отдать отпор.

— Как, по-­твоему, Сесилия из «Человека-­невидимки» похожа на других мощных дам, которых ты игралась?

— Я старалась, чтоб она различалась, но сейчас мне кажется, как будто Сесилия встала в один ряд с Джун и Пегги. (Обидно улыбается.) Правда, у нее куда больше настоящих прототипов. Ты не представляешь, сколько дам молвят ее словами! Я так рада, что сама никогда не попадала в ядовитые дела… Хотя как-­то я произнесла это в интервью, а журналист перевернул мои слова так, как будто я ставлю себя выше тех, кто имел опыт общения с абьюзерами. Но это не так! В эту ловушку могут попасть все. Сиим и жутки такие люди, как Эдриан из «Человека-­невидимки». Я рада, что мы поднимаем эти темы в массовом кино. Мы входим в эру ответственного синематографа.

— Как ты думаешь, «Французский диспетчер» Уэса Андерсона можно именовать социально ответственной картиной?

— Картины Уэса — это постоянно что-­то другое, совершенно скроенная притча, глубочайшая, узкая, эталон иносказания. На съемках я оказалась посреди таковых классных актеров! Тильда Суинтон просто богиня, Билл Мюррей меня сразил, а Оуэн Уиллсон таковой красавчик… И все эти волшебные костюмчики! Я как будто поучаствовала в театральной постановке.

— Ты любишь театр?

— Я не свершилась как театральная актриса, но я большенный фанат! Если я приезжаю в город, стараюсь отправиться на прогулку в театральный район. Меня завлекает атмосфера праздничка, предвкушения чего-­то красивого, когда в зале угасает свет, загораются огни, и вот оно, чудо!

— Твои коллеги по сцене, к слову, весьма тепло о для тебя отзываются. Именуют тебя трудоголиком, который выкладывается на полную.

— Просто мне весьма везет с партнерами по сцене.

— Элизабет, а бывали ли у тебя служебные романы?

— Мой прошлый супруг — комик, не понимаю, можно ли именовать это служебным романом? Сошлись не на проф почве, подошли друг дружке как люди.

— Я могу спросить, почему вы расстались?

— Естественно! Это дела издавна прошлых дней, и все, что могло, во мне уже отболело. Думаю, мы провели совместно с Фредом (Фред Армисен, прошлый супруг актрисы. — Прим. авт.) конкретно то время, которое нам было отведено. Верю в то, что любой из нас встречает на собственном пути тех, кто делает нас лучше. И если потом жизнь разводит нас, что ж, означает, так тому и быть.

— Ты больше не хочешь замуж?

— Почему? Просто я понимаю, что свадьба, белоснежное платьице, штамп — все это не описывает крепкость вашего союза. Когда-нибудь наступит время, и я с радостью стану супругой и мамой. Мне весьма хотелось бы передать собственному ребенку то, что моя мать передала мне. Ту уверенность в жизни, веру в не плохое, в так называемое светлое будущее, в себя. Но пока я вижу себя актрисой и лишь.

— Быть может, дело в том, что рядом нет того самого мужчины?

— Может быть. Я понимаю, что все предопределено, и поэтому не переживаю, зная, что момент, в который я буду готова подарить миру новейшую жизнь, настанет.

— Ты будешь готова расстаться с киноиндустрией, пускай и на время?

— Не понимаю. Я придерживаюсь феминистических взглядов и не понимаю, почему конкретно дама обязана жертвовать собственной карьерой. Думаю, мой будущий супруг будет поддерживать меня, мне не придется ставить крест на съемках. Пока это лишь мечты, но ведь моя основная мечта осуществилась.

Источник: womanhit.ru

Интересное

Добавить комментарий